Царица города – Нева. Путеводитель по водному Пете - Страница 49

С особым изяществом обставлялись праздники по случаю приемов высоких гостей. Один из них описан Соллогубом: «Некоторые залы Зимнего дворца обратились в галереи живых картин. В Белой зале (ныне Золотой), между колоннами поставлены были золотые рамы, в которых первые великосветские красавицы изображали произведения великих живописцев. В другой зале сверкала во всю стену “Семья Дария” Лебрен, в третьей очаровывала картина Греза “Швеи”. Все это заимствовано из сокровищ Эрмитажа, так что живые копии могли соперничать с бессмертными оригиналами… Наконец, в одном из залов был поставлен театр, на котором исполнялись музыкальные сцены, романсы в лицах и большая шарада».

***

Но Зимний дворец служил не только для приемов, балов, празднеств. Он был жилым домом для царской семьи и приближенных к ней служителей. По данным 1833 года, в домах Зимнего дворца проживало около четырех тысяч служащих. Здесь, скрытая от посторонних глаз, проходила каждодневная напряженная работа, разыгрывались свои семейные драмы, как, впрочем, и во всех других домах. Но с той разницей, что царская семья была скована более жесткими рамками условностей, постоянно находилась в центре внимания и должна была следить за каждым своим шагом. Как писала одна из фрейлин в ХIХ веке, окружавшие видели в императоре, его жене и великих князьях полубогов. А это обязывало ко многому.

«Жизнь царей, – писала А. Тютчева, – так строго распределена, они до такой степени ограничены рамками не только своих официальных обязанностей, но и условных развлечений и забот о здоровье, они до такой степени являются рабами своих привычек, что неизбежно должны потерять всякую непосредственность. Все непредусмотренное, а, следовательно, и всякое живое, и животворящее впечатление навсегда вычеркнуто из их жизни. Никогда не имеют они возможности с увлечением погрузиться в чтение, беседу или размышление. Часы бьют, им надо быть на параде, в совете, на прогулке, в театре, не считаясь с тем, что у них на уме или на сердце. Они как в футляре замкнуты в собственном существовании, созданном их ролью колес в огромной машине».

Но в начале ХХ века закончились блестящие выходы, богатые праздники, балы. Во время войны с Германией в 1914 году в прекрасных залах Зимнего дворца был устроен лазарет. Среди других помещений, где расположились операционная, терапевтическая, смотровая и другие службы, огромный, некогда заполненный блистательной публикой Гербовый зал превратился в палату для раненых. В углу зала на невысоком пьедестале была поставлена икона. Жена императора Николая II, императрица Александра Федоровна, и старшие дочери царя, Ольга и Татьяна, ухаживали за ранеными. Примеру императрицы следовали придворные дамы. Парадные помещения богатых домов на время войны были переоборудованы в лазареты, а хозяйки исполняли обязанности сестер милосердия.

После 1917 года в Зимний дворец стали стекаться многочисленные частные коллекции, целиком заполнившие залы и хранилища. Все помещения занял музей, названный, с легкой руки его основательницы Екатерины II, Эрмитажем.

ИЗ НАУЧНОЙ ЖИЗНИ НА БЕРЕГАХ НЕВЫ

О здании Академии и ее деятелях

В то время, как во дворцах кипела светская жизнь, в научных учреждениях шла напряженная каждодневная работа. Остановимся на двух объектах.

Самый наполненный наукой дом – Академия наук – находится на Университетской набережной.

С момента основания в начале 1924 года указом Петра I Академия наук располагалась сначала в доме П. Шафирова на Городском острове. На Васильевский остров академия была переведена почти спустя три года после смерти Петра, в 1728 году (по другим сведениям, переехела в 1727-м), в недостроенное здание Кунсткамеры и южный пакгауз, находившийся на месте дворца царицы Прасковьи Федоровны.

А. Богданов писал: «Когда вознамерился Государь Петр Великий учредить Академию Наук и Художеств, и при ней Библиотеку и Куншткамеру, то в 1719-м году начал прежде, дабы к такому преславному учению были б изготовлены и состроены особливые департаменты, то есть те палаты, в которых ныне Императорская Академия Наук и Художеств находится, которые начаты строить 1719-го году. И когда оные департаменты для такова учения в совершенство приходить начали, тогда Его Величество, 1724-го году генваря 28 числа, учиненной о Академии Наук Прожект совершенно подтвердить и своеручно подписать изволил. И по оному Прожекту, без всякого замедления, из разных государств к сему учению преславные ученейшие мужи, господа профессоры выписаны были. Потом, в 1725-м году, при благополучной Державе Блаженныя и Вечнодостойныя Памяти Государыни Императрицы Екатерины Алексеевны, ко оному потребному учению господа профессоры все прибыли, и в 1726-м году совершенное свое учение производить начали».

В то время под словом «академия» подразумевалось соединение двух понятий: высшего учебного заведения и научно-исследовательского учреждения. Сегодня эти направления разделены. Из различных источников известно, что в 1728 году (к моменту перевода Академии на Васильевский остров) в ней было 13 профессоров, которые обучали астрономии, математике, философии, физике, медицине, истории и юриспруденции.

С 1783 по 1796 год пост директора Академии наук в первый и последний раз в ее истории занимала выдающаяся женщина – Екатерина Романовна Дашкова (1743–1810), происходившая из старинного дворянского рода Воронцовых. Она была дочерью сенатора Романа Илларионовича Воронцова и Марфы Ивановны Сурминой. Крестниками Екатерины Романовны были императрица Елизавета Петровна и великий князь Петр Федорович (впоследствии император Петр III). Начальное воспитание получила в семье дяди, вице-канцлера Воронцова. В высшей степени одаренная от природы живым умом и редкими способностями, она с юности увлекалась чтением французских просветителей – Вольтера, Дидро, Смита.